00:04

Продолжение...Житие преподобных Варлаама и Иоасафа, царевича индийского, и отца его царя Авенира

Окончание...

...отца отвечал с великою мудростью, доказывая ничто¬жество языческих богов, прославляя Единого Истинного Бога, Создателя всего, и заявляя о своей готовности идти за сего Бога на раны и смерть. Но так как естественная любовь отца к сыну не позволяла царю мучить его и, кроме того, собственная совесть обличала его, когда он слышал истину, возвещаемую царевичем, то он сказал:

- Тебе следовало бы, дитя мое, во всем повиноваться отцовской воле, но ты груб и непокорен и упорно противишься мне, воображая, что ты мудрее всех: поэтому, оставим на¬прасное препирательство и дадим место самой правде. Вот, я соберу многолюднейшее собрание и созову всех мудрецов со всего нашего царства, а равно приглашу и христиан, при чем своим глашатаям прикажу повсюду громко объявлять, чтобы никто из христиан ничего не боялся, но чтобы они без страха шли на собрание, в котором общим судом мы рассмотрим, какая вера лучше. В моих руках находится и прельстивший тебя Варлаам, закованный в железо, - я не успокоился, пока не схватил его: я выведу его на собрание, и пусть он вместе с своими христианами станет против наших мудрецов и состязается с ними о вере. И если вы, христиане, с своим Варлаамом преодолеете наших, то получите всё, чего ни поже¬лаете, если же будете побеждены, то должны будете во всем повиноваться моему повелению.

- Буди воля Господня, - отвечал блаженный Иоасаф, - и пусть будет все, как ты желаешь; а Бог истинный да поможет нам не уклониться с правого пути!

Тогда царь при помощи всюду разосланных грамот и чрез глашатаев, громко возвещавших царскую волю по всем городам и селениям, повелел всем служителям идолов и христианам собраться в одно место, - последним (христианам ) ни¬чего не боясь, - для решения вопроса об истинной вере посредством состязания христиан с Варлаамом в главе с языческими жрецами и волхвами. При этом царь созвал всех бывших в его стране мудрейших жрецов, чародеев и волхвов персидских, халдейских, которые должны были преодолеть христиан. И вот, к царю сошлось великое множество идолопоклонников, мудрых в злобе и хитрых во лжи учителей, которые, "называя себя мудрыми, обезумели" (Рим. 1:22), христиане же, из которых одни были избиты неверными, другие скрывались, разбежавшись по горам и пещерам, собрались в весьма небольшом числе, и среди них нашелся только один, именем Варахия, сведущий в Божественном Писании: он -то один только и выступил в помощь мнимому Варлааму, не зная, что на самом деле это не Варлаам, а волхв Нахор.

Царь сел на высоком престоле, повелев и сыну сесть с собою, но царевич, из почтения к отцу, сел не рядом с ним, а около престола на полу. Пред лицом царя предстали все языческие мудрецы, приведен был и Нахор, - мнимый Варлаам.

- Вот, - сказал царь, - обращаясь к своим мудрецам, вам предстоит немалый подвиг, и одно из двух ожидает вас: или вы, победив в прении Варлаама и его единомышленников - христиан, удостоитесь всяких почестей, или же, будучи побеждены, понесете позор, бесчестие и жестокую казнь, ибо я всех вас без сожаления погублю и тела ваши отдам на съедение зверям и птицам, а детей ваших обращу в вечное рабство, если вы не преодолеете христиан.

Когда царь произнес эти слова, Иоасаф воскликнул:

- Праведным судом рассудил ты ныне, царь! И я скажу нечто подобное своему учителю.

И, обратившись к Нахору, он сказал:

- Варлаам! В какой славе и среди каких утех ты впер¬вые узнал меня! Но своими долгими беседами ты заставил меня отступить от богов и законов моих предков, служить неведомому Богу и раздражить моего отца и владыку. Поэтому, теперь представь себе, что ты стоишь как бы на весах: если ты выйдешь победителем из предстоящего состязания и докажешь, что учение твое - истинно, то ты прославишься как проповедник истины, и я останусь верным твоему учению, служа Христу до последнего издыхания; если же ты будешь побежден и чрез то сделаешься виновником моего посрамления, то я сам отмщу за свою обиду: я стану ногами тебе на грудь и, вырвав собствен¬ными руками твое сердце и язык, брошу их вместе с остальным твоим телом на съедение псам, чтобы и все другие на твоем примере научились не сметь обольщать царских детей.

Нахор пришел от этих слов в великий ужас, видя, что он пойман в свою же сеть и упал в яму, которую сам же выкопал. Страшась неизбежной смерти, ожидающей его, если он раздражить царевича, имеющего полную возможность мучить его, как только захочет, Нахор решился держать сторону Иоасафа и защищать христианскую веру. И когда началось прение между жрецами и христианами, Нахор заговорил подобно тому, как в древности известный Валаам, который послан был царем Валаком проклясть Израиля, а вместо проклятия благословил его многими благословениями (Числ. гл. 22): точно также и Нахор, начав состязание, продолжал его от утра до вечера, говоря как бы по внушению от Духа Святого: так иногда благодать Божия может действовать и в нечистых сосудах ради своей святой славы. И так мудро изобличил Нахор суетность и лож¬ность языческих богов и так непреложно доказал, что одно только христианство есть истинная вера, что никто не мог воз¬разить еще ни единого слова. Об этом прении Нахора с жре¬цами идольскими пространно и прекрасно написал святой Иоанн Дамаскин в своем повествовании о святых Варлааме и Иоасафе.

Итак, все языческие мудрецы, и жрецы, и философы уныло стояли пред Нахором и молчали, как немые, покрытые стыдом, не имея ничего возразить ему. Царевич же радовался в душе и прославил Господа, Который, как некогда Савла, так теперь Нахора - из гонителя сделал учителем и проповедником истины. Царь и Арахия, изумленные неожиданною изменою Нахора, страшно гневались на него. Царь и хотел бы мучить Нахора вместе с христианами, но не мог нарушить своего царского слова, которым он приглашал христиан свободно и безбоязненно явиться на состязание о вере, обещая, как царь, не причинять им ника¬кого зла. Поэтому он приказал собранию разойтись, сказав, что на утро будто бы опять будет прение.

Тогда царевич сказал отцу:

- Царь! В начале дела суд, согласно твоему повелению, был поставлен правильно, так твори же правду до конца и реши что-нибудь одно: или прикажи моему учителю провести эту ночь у меня, чтобы нам вместе с ним размыслить о том, что нужно будет говорить нам завтра, а ты точно также поступишь вместе с своими единомышленниками, или же оставь мне их, а сам возьми к себе моего учителя, ибо если обе противные сто¬роны пробудут время до прения у тебя, то мой учитель неизбежно будет находиться в угнетении и страхе, а твои мудрецы - в радости и покое, а в таком случае дело не может, по моему мнению, идти правильно и выйдет только насилие сильного над слабым и нарушение данного тобою христианам обещания.

Царь, побежденный мудрыми словами сына, оставил ему На¬хора, уведши с собою остальных своих жрецов и все еще надеясь, что Нахор исполнить свое обещание (возвратить Иоасафа в язычество); царевич же, захватив с собою Нахора, отправился в свой дворец, радуясь о Боге Спасителе своем.

- Не думаешь ли ты, - сказал он Нахору, пришедши к себе, - что я не знаю, что ты не Варлаам, а Нахор? Впрочем, ты хорошо поступил, доказывая истинность христианской веры и обличая ничтожество идолов: итак, уверуй в того Бога, за имя Коего ты так доблестно восстал.

Потрясённый словами Иоасафа, Нахор раскаялся во всех своих прежних пороках и, искренно желал обратиться к истинному Богу, умолял Иоасафа позволить ему тайно убежать в пустыню, присоединиться к скрывающимся там пустынникам и принять святое крещение. Иоасаф, наставив его в вере, отпустил с миром. Он бежал в пустыню, нашел там одного святой жизни иерея и, приняв от него крещение, стал проводить жизнь свою в покаянии.

На утро царь, узнав о случившемся с Нахором, отчаялся в надеждах, какие на него возлагал. Видя, что его мудрецы окончательно побеждены и находятся в безвыходном положении, он разгневался на них, предал их позорному поруганию, а некоторых и сильному телесному наказанию, велел вымазать им лица сажею и прогнал их от себя. И с тех пор он уже не почитал более жрецов и не приносил жертв идолам, а хулил их. Но, не в поклоняясь идолам и в то же время не принимая христианской веры, он находился крайнем замешательстве и расстройстве мыслей. А к Иоасафу между тем приходили многие из язычников и, услажденные спасительной беседой с ним, обращались ко Христу. Поэтому жрецы, видя свое бесчестие и поругание и уклонение царя от их богов, поспешно отправили послов к одному знаменитому волхву, по имени Февде, жившему в пустыне в сообществе с бесами, и известив его о всем случившемся, усиленно молили его о помощи. Февда, сопровождаемый великою бесовскою ратью, смело отпра¬вился к царю, лично знавшему и любившему его, и вновь своими льстивыми речами склонил его к язычеству и устроил с ними большое празднество в честь идолов. Стараясь опять обратить к идолопоклонству и блаженного Иоасафа, волхв дал царю лукавый совет, чтобы он удалил от Иоасафа всех слуг, а вместо них для служения приставил бы к нему благообразных жен и прекрасных девиц.

- А я, - говорил он далее, - пошлю одного из бесов воз¬жечь в нем сладострастный огонь, и, лишь только царевич впадет в грех блуда, тотчас же, царь, всё будет по твоему.

Царь послушался лукавого совета, собрал множество красивых девушек и молодых женщин и, украсив их дорогими одеждами и золотыми уборами, повел их к сыну во дворец, а всех его слуг вывел вон, так что во дворце не осталось никого из мужчин и всякую службу при царевиче исполняли женщины и девушки. Нашли, невидимо, туда и лукавые духи, посланные волхвом Февдою, и стали разжигать у юноши плотскую страсть и внушать ему непотребные мысли. Блаженный Иоасаф претерпевал великое искушение и борьбу с самим собою - осо¬бенно, когда одна, самая прекрасная из всех девушка, научае¬мая не только царем, но и бесами, простерла на него сети своей красоты. Она была дочерью одного царя, попала в плен, и, уведенная из отечества, досталась, как самая дорогая добыча, царю Авениру. Полагаясь на ее необыкновенную красоту, отец послал ее на соблазн сыну; вошедши в нее, бес-обольститель научил ее мудрым речам и хитрой беседе, а вместе с тем и святому юноше вложил в сердце сначала любовь без всякой похоти, стараясь постепенно уловить его в свои сети. И действительно, Иоасаф полюбил ее за ее мудрость и благонравие и, кроме того, жалел ее за то, что, будучи царской дочерью, она сделалась пленницею и лишилась своего отечества и высокого положения; он раздумывал, наконец, и о том, как бы откло¬нить ее от идолопоклонства и сделать христианкою.

С такими помыслами, не ощущая в себе никакой страст¬ной похоти, он начал с нею беседовать так:

- Познай, девица, Бога, живущего во веки, чтобы не погиб¬нуть тебе в заблуждении. Познай Создателя, и ты будешь бла¬женна, уневестившись Бессмертному Жениху.

Много еще подобного говорил он ей, и вот, нечистый дух научил ее начать дело соблазна и увлечь невинную душу к по¬гибели. И сказала девица:

- Если ты, господин мой, заботишься о моем спасении и хочешь избавить мою душу от языческих заблуждений, то исполни и ты одну мою просьбу, и я тотчас же отрекусь от своих отечественных богов, обращусь к твоему Богу и буду служить ему до последнего издыхания и, следовательно, ты получишь на¬граду за мое обращение.

- В чем -же состоит твоя просьба?- спросил девушку святой юноша.

Она, обольщая его взором и выражением голоса, ответила:

- Вступи со мною в супружество, и я исполню всякое твое приказание.

- Напрасно осмелилась ты, - сказал он, - обратиться ко мне с такою просьбою, так как, хотя я и желаю твоего спасения, но осквернить себя не соглашусь.

Стараясь облегчить ему путь ко греху, она в свою очередь сказала:

- Ты сам, господин мой, будучи столь мудрым, напрасно говоришь так, - называешь супружество осквернением: я тоже знаю христианские писания, много читала их в своем отечестве и много раз беседовала с христианами. Разве в книгах ваших не написано: "Брак у всех [да будет] честен и ложе непорочно" (Евр.13:4), и еще: "лучше вступить в брак, нежели разжигаться" (1Кор.7:9). - Разве не знали брака древние патриархи, пророки и праведники, как о том свидетельствуют ваши Писания? Разве Писание не возвещает, что Петр, которого вы называете верховным Апостолом, имел жену? Так кто же научил тебя называть брак осквернением, господин мой? В действительности ты сам отступил от правды вашего учения.

- Хотя в Писании и есть всё то, что ты сказала, - отвечал святой - и действительно, каждому предоставляется, если он желает, вступить свободно в брак, но только - кроме тех, кто обещался Христу хранить свое девство; а я, как только принял святое крещение, дал обет представить себя Христу чистым в непорочном девстве: так как же я дерзну преступить клятву, данную Богу?

Обольстительница сказала ему:

- Если ты не берешь меня в супружество, то исполни дру¬гое мое легко исполнимое и ничего нестоящее желание. Если хочешь спасти мою душу, будь со мною в эту ночь. Сделаешь так, - я обещаю тебе, что завтра же приму христианскую веру, и тогда тебе не только будет прощение грехов за такую твою заботливость о моем обращении, но ты получишь и великую на¬граду; ибо "на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся" (Лук.15:7), говорит твое Писание, а если бывает радость на небесах об обращении грешника, то не будет ли велико и воздаяние тому, кто обратит грешника и сделается причиною такой радости грешника? Без всякого сомнения - так, ибо и ваши Апостолы многое совершали по своему усмотрению, преступая меньшую Божественную заповедь ради заповеди большей. Не обрезал ли Апостол Павел Тимофея (Деян.16:3), хотя обрезание христианам и не¬обязательно И однако он не побоялся так поступить ради большей пользы для дела проповеди. И многое подобное сему найдешь ты в своих книгах. Итак, если ты действительно желаешь спасти мою душу, то исполни это мое ничтожное желание.

Когда она говорила это, душа святого, овладеваемая противоположными мыслями, стала колебаться между добром и злом, твердость решения сохранить девство начала ослабевать, а воля и разум как бы размягчались. Видя это сеятель греха - диавол преисполнился радости и возвестил другим бесам:

- Смотрите, как девушка эта хочет сделать то, что оказа¬лось не под силу даже нам! Поэтому именно теперь нападем на юношу с особою силою, потому что у нас не будет дру¬гого более удобного времени исполнить желание и приказание пославшего нас.

Воскликнув это, нечистый вместе с своими слугами дерзостно устремился на воина Христова и привел в расстройство все его душевные силы, зажегши в нем нечистую любовь к девице и сильную похоть. Тогда святой, ударяя себя в грудь и вздыхая от глубины сердца к Богу, поспешно прибег к молитве, и, проливая обильные слезы, взывал к Могущему спасти его от треволнений и бури и говорил:

- "На Тебя, Господи, уповаю, да не постыжусь вовек… да не восторжествуют надо мною враги мои" (Пс. 30:2; Пс.24:2), уповающему на Твою державу, но будь моею защитою в этот час и направь пути мои, по воле Твоей, к прославлению святого и страшного Имени Твоего на мне, рабе Твоем.

Долго молился святой, обливаясь слезами и творя многочисленные коленопреклонения, и, наконец, пал на землю и уснул. Во сне он вскоре увидел, что взят какими-то неизвестными мужами, проходить чудными местами и приводится на какое-то великое поле, покрытое прекрасными и чрезвычайно благоуханными цветами. Здесь он видел множество разнообразных и прекрасных деревьев, имевших неизвестные и необыкновенные плоды, приятные на вид и возбуждавшие желание вкусить их; листья этих деревьев весело шумели от легкого ветерка и тихо колы¬хались, испуская непрерывно благоухание. Под деревьями стояли престолы из чистого золота, драгоценных камней и жемчуга, испускавшие сильный блестящий свет; стояли там также ложа, покрытые разнообразными покровами несказанной красоты и блеска. Посредине протекали воды, чистые и прекрасные, веселившие взор. Упомянутые необыкновенные мужи провели Иоасафа чрез всё описанное поле и ввели его в город, блиставший неизреченным светом, имевший стены из чистого золота и драгоценных кам¬ней, никогда еще никем невиданных, а столбы стен и ворота - из цельного жемчуга... Но кто выразить всю красоту и блеск этого города?! Свет, сиявший свыше обильными лучами, наполнял все улицы города, и какие-то крылатые и светлые видом воины ходили по городу и пели сладкозвучные песни, каких никогда еще не слыхало ухо человека. И услышал Иоасаф голос:

- Вот - покой праведных ! Вот - веселие угодивших в жизни своей Господу.

Взявшие Иоасафа мужи хотели, выведши его из города, вести назад. Но он, плененный виденными им красотою и великолепием, сказал:

- Умоляю вас, не лишайте меня этой неизреченной радости и позвольте мне жить в каком-нибудь углу этого города.

- Теперь тебе нельзя остаться здесь, - отвечали они ему, - хотя за многие подвиги и усилия ты со временем войдешь сюда, если только употребить для того все силы, ибо "употребляющие усилие восхищают его" (Мф.11:12).

После того они опять повели его чрез вышеупомянутое великое поле и ввели в темные места, полные мрака и печали и во всем противоположные тому свету и радости, какие ранее видел Иоасаф. Там была беспросветная, унылая тьма и всё полно было скорби и смятения. Там горела огненная печь, кругом которой ползали черви, пожирающие человеческое тело и стояли духи отмщения. Какие-то люди были жестоко палимы огнем, и слы¬шался голос:

- Вот - место грешников! Вот - место тех, которые осквернили себя постыдными делами!

Затем водившие Иоасафа в видении вывели его из тьмы, и тотчас он, пробудившись, пришел в себя, но весь трепетал, и слёзы ручьем текли из его очей. И тогда вся красота юной соблазнительницы его и остальных жен и девиц показалась ему хуже грязи и гноя. Вспоминая же о своем видении, он то объят был желанием достигнуть светлого города, то - одержим страхом вечных мучений и, обессиленный, лежал в постели и не мог встать.

Царю было доложено об его болезни, и царь тотчас поспешно пришел к нему и стал расспрашивать о причине болезни. Иоасаф рассказал ему всё, что было показано ему в видении, и присовокупил:

- Зачем ты расставил мне сети, желая уловить меня и ввергнуть душу мою в погибель? Ведь, если бы не помог мне Бог, то душа моя едва ли бы не была в аду. Но сколь благ Бог Израилев, избавивший меня, грешного от уст львовых! В смятении заснул я; но посетил меня с высоты Бог Спаси¬тель мой и показал мне, каких благ лишаются прогневляющие Его и какие муки они себя готовят... Итак, отец, если уже ты как бы затыкаешь уши и не хочешь слушать меня всякий раз, как я говорю тебе об истинном благе, то мне-то, по крайней мере, не мешай идти правым путем. А я одного желаю, это - оставить всё и отправиться туда, где пребывает угодник Христов Варлаам и с ним провести все остальное время моей жизни. Если же ты захочешь удержать меня силою, то скоро увидишь меня умершим от печали и уныния, и тогда ты, не имея сына, не будешь уже более называться отцом.

И опять сильнейшая скорбь овладела царем и, опечаленный, пошел он в свой дворец. Оставили непобедимого воина Христова также и лукавые духи и со срамом возвратились к Февде, который стал их укорять:

- Вот как бессильны вы, окаянные, - говорил он, - не могли даже и юношу победить!

А они, понуждаемые силою Божиею, против воли, признались:

- Не можем мы противостоять силе Христовой, не можем даже взглянуть на крестное знамение, которым ограждает себя юноша.

Чрез несколько времени царь, взяв с собою Февду опять пришел к сыну, и на этот раз Февда беседовал с юношей, отстаивая своих богов, но не мог преодолеть того, кому даны были уста и премудрость свыше, - премудрость, против которой стоять не может никто. Побежденный и посрамленный Февда долго молчал, как немой, не находя ничего более ска¬зать, и наконец, едва опомнившись и обратившись к царю, сказал:

- Царь! Дух Святый живет в сыне твоем; мы, действительно побеждены и нечего нам ему ответить... Воистину велик Бог христианский, велика вера их и велики таинства их!

И, обращаясь к царевичу, спросил:

- Скажи мне, освященный душою: приимет ли меня Христос, если я оставлю свои злые дела и обращусь к Нему?

Святой Иоасаф начал говорить ему о покаянии грешников и о милости Божией, скоро принимающей истинно кающихся. Февда умилился сердцем и тотчас же поспешил в свою пещеру, сжёг там все книги, по которым занимался волхвованием и затем последовал примеру Нахора: сподобился святого крещения и проводил жизнь в покаянии.

Так как царь не знал уже более, что ему делать с сыном, то Арахия советовал ему разделить свое царство на две половины и одну отдать сыну.

- Если ты пожелаешь мучить своего сына, - говорил он, - то будешь врагом самой природе и назовешься не отцом, а мучителем собственного сына, да к тому же и его погубишь, и сам останешься без детей и еще прибавишь себе печали. Остается сделать одно: раздели пополам царство твое и вели сыну своему царствовать в назначенной для него части. Занявшись житейскими попечениями он мало-помалу начнет свыкаться с тою жизнью, какою живем мы, и всё сделается по нашему, так как привычки, укоренившиеся в душе, изменяются не столько насилием, сколько верою. Если даже он останется верным христианству, то для тебя будет некоторым утешением в печали уже одно то, что ты не бездетен, что у тебя есть сын - царь.

Приняв совет Арахии, царь так и сделал: разделил царство пополам и над одною половиною поставил царем Иоасафа. Иоасаф, хотя и не помышлял о царской власти, желая пустынной иноческой жизни, но, рассудив, что всё клонится к лучшему, принял отделенную ему часть царства и, вступив на престол, прежде всего постарался искоренить языческое многобожие и распространить веру в единого истинного Бога. Он разрушил по всей земле своей идолов и разорил до основания их капища, а вместо их строил христианские храмы и всячески распространял веру Христову. Услышав об этом, христианские епископы, пресвитеры и диаконы выходили из гор и пустынь и стекались к благочестивому царю, который принимал их с радостью и вместе с ними заботился о спасении душ человеческих. Вскоре он просветил светом веры и окрестил всех своих подданных, не переставая в то же время слезно мо¬литься Богу об обращении своего отца.

И милосердый Бог не презрел его усердной молитвы и слёз: Он коснулся светом Своей благодати сердца Авенира, и спала завеса тьмы с очей ума его, и он увидел зарю истины и познал суетность лжеименных богов. Авенир собрал своих советников и открыл им о своем сердечном желании при¬нять христианскую веру. Все похвалили его намерение, ибо всех, по молитвам Иоасафовым, "посетил нас восток свыше" (Лк.1:78). Тотчас же царь письмом призвал своего сына, чтобы научиться от него вере и благочестию. О, какою радостью и веселием наполнилось сердце Иоасафа, когда он увидел, что отец его обращается к Богу истинному! Достаточно научив своего отца вере в течение многих дней и преподав ему тайны свя¬той веры подобно тому, как самому ему преподавал их препо¬добный Варлаам, Иоасаф привел его к святому крещению и сам восприял его от святой купели. Дело - по истине новое и дивное! своему отцу он сделался отцом и для родившего его по плоти явился посредником духовного его возрождения. Вслед за царем приняли святое крещение его вельможи, воины, рабы, короче, - вся индийская земля. И была тогда великая радость на земле и на небесах: на земле радовались верные обращению неверных, а на небесах - Ангелы, о бесчисленных грешниках кающихся.

После крещения Авенир всю царскую власть отдал сыну, а сам жил уединенно в безмолвии и, всегда посыпая голову пеплом, сокрушался о грехах своих: так прожил он четыре года и, получив от Бога прощение грехов, преставился в мире.

В сороковой день по кончине царя Авенира Иоасаф, совер¬шая память ему, созвал всех своих вельмож, советников, воинских начальников и других важных должностных лиц и объявил им свою тайну, именно, что он желает оставить земное царство и все мирское, уйти в пустыню и иночествовать. Все опечалились и проливали слезы, так как все очень любили его за его кротость, смирение и благотворительность. Вместо себя он хотел поставить царем одного из своих вель¬мож, именно - Варахию, давно уже бывшего христианином, - того самого, который держал сторону мнимого Варлаама в прении о вере против всех языческих мудрецов. Иоасаф знал, что Варахия весьма тверд в вере и имеет великую любовь ко Христу.

Но Варахия отказался от царства, говоря:

- Люби, царь, ближнего, как самого себя. Если царство¬вать - хорошо, царствуй сам. А если - нет, то зачем отдаешь мне царство? Зачем налагаешь на меня тяготу, от которой бежишь сам?

Тогда все усердно, со слезами, стали умолять святого Иоасафа, чтобы он не оставлял их. Но он ночью написал грамоту к всему синклиту и ко всем начальникам, в которой поручал их Богу и повелевал, чтобы они никого не ставили себе царем, кроме Варахии, и, оставив эту грамоту в своей опочивальне, сам тайно вышел и поспешно отправился в пустыню. На утро пронесся слух о его удалении. Народ смутился и впал в печаль. Многие рыдали. Наконец все жители столицы бро¬сились разыскивать его и нашли в одном высохшем ручье молящимся с воздетыми руками. Здесь его окружили и, павши пред ними, с рыданиями упрашивали возвратиться во дворец и не покидать их. Иоасаф, вынужденный этими мольбами, воз¬вратился, но скоро опять собрал всех и сказал:

- Напрасно вы, удерживая меня, противитесь воле Господ¬ней.

Затем он клятвенно подтвердил свои слова, так что с этой минуты он и одного дня не может уже оставаться царем. На Варахию он против желания его возложил свой венец, посадил его на своем престоле и дал ему должное наставление об обязанностях царя, а сам, простившись с народом, вышел из дворца и из города, спеша в пустыню. Весь народ вместе с Варахиею и со всеми властями, убедившись, что Иоасаф непреклонен в своей мысли оставить царство, не в силах будучи удержать его мольбами и не смея вернуть его с пути насильно, шли за ним с плачем и далеко провожали его; он же просил их не огорчать его и оставить одного; но некоторые всё-таки издалека следовали за ним, с рыданиями, до самого захода солнца, когда ночь скрыла от их глаз любимого владыку и они перестали видеть друг друга.

Таким образом Варахия принял скипетр индийского царст¬ва, а Иоасаф "все почитал за сор, чтобы приобрести Христа" (Филип. 3:8). В первую же ночь своего пути вошел в жилище одного бедняка и отдал ему свою одежду, а сам пошел на подвиг пустынного жития во власянице, которую дал ему некогда Варлаам. При этом он не имел с собою ни хлеба, ни другого чего-нибудь, потребного для пищи, ни воды: всю надежду свою он возложил на Промысл Божий и горел пламенною любовью к Господу своему. Достигнув пустыни, он, возведши очи ко Хри¬сту, воскликнул:

- Пусть глаза мои не видят уже более благ мира сего и пусть сердце мое не услаждается уже более ничем, как только Тобою, упование мое! Направь путь мой и веди меня к угод¬нику Твоему Варлааму! Покажи мне виновника моего спасения, и да научит меня пустынному житию тот, кто научил меня познать Тебя, Господи!

Два года ходил святой Иоасаф по пустыне один, ища Варлаама. Питался он травами, растущими там, и часто терпел голод, вследствие недостатка самой травы, так как почва той пустыни была сухая и мало плодо¬родная. Много напастей перенес он от диавола, который нападал на него, то смущая ум его различными помыслами, то устрашая привидениями; иногда являлся он ему черным и скрежеща зубами, иногда устремлялся на него с мечем в руке, как бы желая его умертвить, то принимал виды различных зверей, змиев, аспидов. Но муже¬ственный и непобедимый воин Христов все эти видения побеждал и прогонял мечем молитвы и оружием креста.

По окончании второго года, Иоасаф нашел в Сенаридской пустыне одну пещеру и в ней инока, спасавшегося в безмолвии, от которого он узнал, где находится Варлаам. В радости он быстро пошел указанною ему тропою, достиг до Варлаамовой пещеры и, став у входа, толкнул дверцу, говоря:

- Благослови, отче, благослови!

Варлаам, услышав голос, вышел из пещеры и, по вдохновению свыше, узнал Иоасафа, которого невозможно было узнать по внешнему виду, потому что он почернел от солнечного зноя, оброс волосами и имел иссохшие щеки и глубоко ввалившиеся глаза. Старец, ставши лицом на восток, вознес благодарственную молитву Богу, а затем они с любовью обнялись и лобзались святым лобзанием, омывая лица свои теплыми слезами радости. Сев, они стали беседовать и первый начал Варлаам. Он сказал:

- Ты хорошо сделал, что пришел, чадо мое, чадо Божие и наследник царства небесного! Да даст тебе Господь вместо временных благ вечные, вместо тленных - нетленные. Но прошу тебя, возлюбленный, скажи мне: как ты пришел сюда? что после моего, удаления с тобою случилось? познал ли твой отец Бога, или все еще остается в прежнем заблуждении?

Иоасаф рассказал ему по порядку всё, что случилось по уходе Варлаама и что сотворил Господь Своею всесильною помощью. Старец, выслушав всё, весьма радовался и удивлялся и, наконец, сказал:

- Слава Тебе, Христе Боже, что благоволил Ты семени слова Твоего, всеянному мною в душу раба Твоего Иоасафа, так произрасти и обратиться в сторичный плод.

Между тем настал вечер и, сотворив обычные молитвы, они только тогда уже, наконец, вспомнили о пище. И вот, Варлаам устроил трапезу, богатую душеспасительною беседою, полную духовных брашен, но скудную пищей телесной, так как она состояла только из сырых невареных овощей, небольшого количества фиников и воды из ближайшего источника. Укрепившись такою трапезою, они возблагодарили Бога, отверзающего руку Свою и насыщающего всякое животное Своим благоволением. Затем они совершили ночные молитвы и опять начали душеспасительную беседу, и беседовали всю ночь до времени утреннего пения.

Проводя такую удивительную и равноангельную жизнь, Иоасаф с Варлаамом прожили вместе довольно много лет. Наконец, преподобный Варлаам почувствовал приближение своей кончины, призвал своего духовного сына Иоасафа, которого он возродил к новой жизни, и сказал ему: Категория: РЕЛИГИЯ | Просмотров: 1538 | Добавил: AlIvanof | Теги: Житие святых, индия, христианство, Будда, Иосаф